Портрет графа Томаша Потоцкого(?). 1841
	А.Г. Варнек
	Иркутский областной художественный музей имени В.П. Сукачева

 

 

 

Портрет, о котором пойдет речь в настоящей статье, издавна находится в экспозиции Иркутского художественного музея имени В.П. Сукачева и атрибутирован специалистами музея как работа Александра Григорьевича Варнека (1782 – 1843). 

Под названием «Портрет графа Томаша Потоцкого» он входит в Список произведений художника, приведенный в монографии В.С. Турчина. В аннотации к портрету сообщается: «Томаш Потоцкий (1809 –1861), польский экономист и публицист. 1841. 43х36,5. Собр.: А.В. Хомякова, поступил в 1959 г. из Министерства культуры РСФСР в Иркутский областной художественный музей [Ж-960]. Примеч.: холст дублирован. Подпись-монограмма АВ 1841 утрачена при реставрации. На старом подрамнике имелась надпись черной тушью: Съ правой стороны ниже уха, на линии подбородка монограмма АВ 1841. На обороте холста надпись черной краской: Александр Григорьевич Варнек. 1841. Поступил как «Мужской портрет», в инвентарной книге записан как портрет «Потоцкого», а в каталоге музея 1976 г. значится уже как «Портрет Томаша Потоцкого» (идентифицирован условно, по хронологии)» [8, с. 151, №289].

Портрет был воспроизведен в двух альбомах Иркутского художественного музея [6, с. 33; 4, с. 26]. В первом из них, изданном к 245-летию Российской академии художеств, он опубликован под названием «Мужской портрет. Потоцкий». В аннотации к нему сообщается: «На портрете предположительно изображен польский экономист и публицист граф Томаш Потоцкий (1809 - 1861)».

Во втором альбоме, выпущенном издательством «Белый город», портрет назван так же, как и в первом, но к фамилии портретируемого добавлен знак вопроса, а в сопроводительном тексте говорится: «В «Мужском портрете (Потоцкий?)» живописец раскрывает лучшие качества современника: благородство, ум, интенсивность духовного бытия. Изображен предположительно граф Томаш Потоцкий. Художник неоднократно писал членов этого знаменитого семейства, получившего свою фамилию от деревни Поток близ Кракова» [4, с. 26].

Сообщив все эти факты, хотел бы высказать собственное суждение как об именах автора и портретируемого, так и о датировке этого произведения.

Нужно сказать, что А.Г. Варнек, в отличие, например, от В.А. Тропинина, очень редко подписывал свои произведения и ставил на них даты. Кроме того, его монограммы на портретах бывали разными. Все это создает большие трудности при атрибуции приписываемых художнику произведений. Если говорить конкретно об «иркутском» портрете, то можно высказать ряд аргументов как за, так и против того, что автором его является А.Г. Варнек, что изображен на нем граф Томаш Потоцкий, а датой создания портрета является 1841 год.

Обсудим вначале утраченную на портрете подпись-монограмму АВ 1841, которая является, похоже, основным аргументом в пользу авторства А.Г. Варнека [8, с. 151], поскольку надпись на обороте холста могла быть выполнена лишь на основании этой монограммы. Встречаются ли подобные монограммы у Варнека на других его произведениях, которые можно было бы считать эталонными? Мне известны лишь монограмма А.В. 1817 г. на «Портрете актера» [8, с. 151] и монограммы 18 АВ 25 на трех портретах детей коллекционера и мецената А.Н. Томилова [8, с. 137]. Поэтому для установления имени автора портрета желательны, как мне думается, дополнительные аргументы.

Некоторым аргументом в пользу авторства Варнека может являться то, что портрет ранее находился в собрании московского владельца А.В. Хомякова. О нем не удалось найти какой-нибудь информации, но предполагаю, что был он одним из потомков известных московских коллекционеров Хомяковых – знаменитого славянофила Алексея Степановича Хомякова (1804 – 1860) и его сына Дмитрия Алексеевича (1841 –1919), общественного деятеля, педагога и публициста [1, с. 523]. В 1958 году от А.В. Хомякова в Государственную Третьяковскую галерею поступил портрет князя П.А. Долгорукова, который, с его слов, также был написан А.Г. Варнеком, и можно думать, что предки А.В. Хомякова проявляли определенный интерес к работам этого художника.

Часто при атрибуции произведений живописи важным основанием для установления имени того или иного автора является стилистика их исполнения. Соответствует ли стилистика «иркутского» портрета индивидуальной манере Варнека? Некоторые особенности, часто встречающиеся в произведениях этого художника: малоформатность портрета, на котором фигура дана крупным планом, зеленовато-коричневый фон, широкий, под самый подбородок, белый шейный платок в костюме модели – можно здесь усмотреть. В то же время поворот головы изображенного и направление его взгляда не типичны для портретов Варнека.

В разговоре об авторстве нельзя не обратить внимание на датировку портрета, поскольку указанное выше время его создания – 1841 год - относится к самому последнему периоду художественной деятельности А.Г. Варнека. Согласно В.С. Турчину, деятельность эта после 1824 года, когда художник, оставаясь преподавателем портретной и исторической живописи в Академии художеств, стал по совместительству хранителем кабинета эстампов и рисунков старых мастеров в Императорском Эрмитаже, заметно пошла на убыль [8, с. 72]. Об этом свидетельствует и Список произведений Варнека, в котором практически нет работ конца 1830-х – начала 1840-х годов.

В то же время А.Г. Варнек в свои преклонные годы продолжал писать портреты, но, поскольку их нет в его послужном списке, делал он это, скорее всего, на основе частных заказов. Свидетельством тому является статья критика П.П. Каменского «Мастерские русских художников», опубликованная в 1839 году. Посетив мастерскую А.Г. Варнека, он поделился с читателями своим впечатлением от увиденного в ней: «Множество портретов, начатых и неоконченных, представилось глазам нашим, когда мы вошли в мастерскую господина Варнека, но в этих началах видно уже самое естественное расположение, необыкновенная меткость кисти и верно уловленное сходство. Ни в одном произведении Варнека, ни настоящей, ни прошлой эпохи его художественной деятельности, не видно рабского подражания классическим портретистам, но везде резко высказывается глубокое знание этих великих образцов» [5, с. 12].

В итоге нельзя исключить, что А. Г. Варнек в 1841 году мог написать интересующее нас произведение. Но есть ли доказательства тому, что на портрете запечатлен именно Томаш Потоцкий? Каких-либо фактов, подтверждающих подобную атрибуцию, в перечисленной выше литературе, к сожалению, не приводится.

Еще в 2006 году, работая над рукописью небольшой книги о А.Г. Варнеке [3], я заинтересовался личностью Томаша, но, пытаясь найти какие-либо сведения о нем, обнаружил лишь биографическую заметку в Большой Советской энциклопедии: «Потоцкий (Potocki), Томаш (1809 – 1861) – польский экономист и публицист либерально-шляхетского направления. Разработал проект аграрной реформы в Королевстве Польском, предусматривающий выкуп крестьянами феодальных повинностей; размер выкупа должен был зависеть от доходности земли или размера барщины. Проект Потоцкого поддерживался либеральными кругами существовавшего в 1857 – 1861 гг. «Землевладельческого общества»» [2, c. 286]. Из знакомства с заметкой я не получил ответа на главные свои вопросы: приезжал ли Томаш Потоцкий в Россию и мог ли повстречаться здесь, в Петербурге, с А.Г. Варнеком ?

В последние годы в Интернете появились новые сайты, содержащие в открытом доступе биографическую информацию об известных людях прошлых столетий, генеалогические сведения, касающиеся отдельных людей, больших семейств и целых родов. И вот недавно, после большой паузы, я решил вновь поискать информацию о Томаше Потоцком. Выйдя на «Родовод» Потоцких, увидел, что в нем содержатся сведения о 363 представителях этого знатного польского рода. Имя Томаша (Tomasz Potoсki), как оказалось, фигурирует в нем (под номером 198), так что подробные сведения о его близких родственниках удалось установить без проблем. Отцом его был граф Михаил (Михал) Александрович Потоцкий (1790 – 1855), сенатор-каштелян Царства Польского (1824) и сенатор-воевода (1831); был женат на Людвиге Островской. Томаш был первым ребенком в семье, в которой помимо него было два брата и две сестры. Сам он был женат дважды, имел шестерых детей. Вся эта информация является, конечно, любопытной, но к установлению модели «иркутского» портрета имеет малое отношение. Поэтому поиски более важных сведений о Томаше Потоцком были продолжены. Увы, и в этот раз о Потоцком с именем Томаш найти ничего не удалось. Но в поле моего зрения попала следующая биографическая заметка из 25-томного Словаря А.А. Половцова: «Потоцкий, граф Фома Михайлович - экономист и публицист. Сын сенатора и воеводы Царства Польского графа M.А. Потоцкого, родился в 1809 году; образование получил в варшавских средних учебных заведениях и Аппликационной военной школе, затем поступил в военную службу. После событий 1830 - 1831 гг. гр. Потоцкий удалился во Францию, затем жил некоторое время в Галиции. Вернувшись в отечество, он посвятил себя сельскому хозяйству и занялся общественно-экономическими вопросами, по которым писал очень много. Статьи свои он выпускал преимущественно без подписи или под псевдонимом «Адама Крыштопора» (Adam Krysztopor). По словам одного из его биографов, Потоцкий был «глубоким по содержанию и красноречивым писателем, заботливым земледельцем, выдающимся экономистом и опытным юристом» и во всех указанных областях оставил значительные следы. Граф Потоцкий не переставал трудиться до конца дней и снискал себе всеобщую любовь и уважение своих соотечественников. Умер он в Варшаве 13-го декабря (нового стиля) 1861 года…» [7, с. 715].

В конце заметки сообщаются названия семи главных работ публициста, опубликованных с 1831 по 1858 год, но здесь они опущены. В Интернете нашлось еще с десяток документов, в которых упоминается имя Фомы, но в них содержатся, в основном, выдержки из приведенной выше биографии. В одном из этих источников указывается, что Фома входит в число 13 наиболее знаменитых представителей рода Потоцких.

Сличение двух приведенных выше биографических заметок не оставляет сомнения в том, что Томаш и Фома – одно и то же лицо, при этом второе имя имеет, как видно, российские корни. По моему мнению, оно является свидетельством того, что Фома (Томаш) был российским подданным, а, следовательно, бывал в России, где вполне мог повстречаться в Петербурге с Александром Григорьевичем Варнеком. Изыскания с целью подтверждения этой версии продолжаются.

В заключение приношу благодарность заведующей отделом русского искусства Иркутского художественного музея, заслуженному работнику культуры Российской Федерации Л.Н. Снытко за оцифрованное изображение воспроизведенного в статье портрета.