Каньон Колка. Внизу виден Оазис Сангайе

 

 

 

11 октября 2016 года. Прибытие в Кабанаконде. Начало.

Долина реки Колки в Перу долгое время оставалась одним из самых малоизученных районов страны. К тому же Колкинский каньон (Colca Canyon) является глубочайшим в мире (да-да, не Большой Каньон, а именно Колкинский), и обычно люди, желающие посетить его, уходят в это путешествие на несколько дней. Не составляет труда догадаться, что после таких заманчивых рекомендаций мы недолго думали, прежде чем включить Колку в свой маршрут по удивительной стране Перу. Мы - это я и моя подруга Оксана, неутомимый ходок по горам.

В Каньон Колка мы добирались от города Арекипа, в котором провели с большим удовольствием несколько дней. Уже поздним утром (до Каньона ходят всего два автобуса в день), подкрепившись в одном из вокзальных ресторанов жареной рыбой и неизменным рисом, мы весело пошли искать свой автобус, с интересом рассматривая местных жителей. Самые большие пучки зеленой свежескошенной травы за плечами женщин указали нам направление. Как обычно, перед посадкой в перуанский автобус мы улыбнулись в видеокамеру (всех пассажиров перед рейсом обязательно снимают на камеру), сдали рюкзаки, которые тут же были завалены травой, и погрузились в автобус. Из Арекипы до городка Кабанаконде (Cabanaconde, высота 3300 метров), который является отправной точкой на пути к Каньону, наш автобус ехал все выше и выше в горы. Семь часов мы наслаждались видами заснеженных вулканов и любовались пасущимися вдоль дороги дикими викуньями.

Главная площадь городка Кабанаконде. В центре - памятник Андскому кондору

 

 

 

Прибыв на главную площадь заветного городка Кабанаконде и оглядевшись вокруг, мы сразу поняли, что забрались в глушь страны. Каменные двухэтажные дома стояли по большей части нежилыми или недостроенными. Без крыш, четкой геометрической планировки, выкрашенные в яркие цвета - они окружали небольшую площадь с подстриженными кустиками и местными елками с широкими плоскими лапками. Художественной доминантой площади являлся суровый памятник кондору, мощно распростершему крылья. Андский кондор считается символом Каньона Колка, ведь именно здесь обитает его самая большая популяция и именно сюда люди добираются, чтобы увидеть, как гордая птица парит над пропастью. На площади кипела маленькая жизнь, ведь прибытие автобуса - это целое событие. Продуктовые лавочки с фруктами, консервами и газировками распахнули свои двери, многочисленные собаки нежились в лучах вечернего солнца, погрузившись в теплую мягкую пыль, а перепачканные дети бегали друг за другом, жуя на ходу еще горячие, сочившиеся маслом пончики. Суровые горные девы на вид 80-90 лет, закутанные в пледы, недвижно сидели по периметру всей площади. И лишь плавное движение глаз в сторону уходящего прохожего выдавало их принадлежность к миру живых. Вокруг площади стояли припаркованными несколько старых проржавевших автомобилей, мотоциклов с повозками, гружеными газовыми баллонами или ящиками с Инка-колой, и автобус, разрисованный линиями Наска, который завтра утром отправится в Арекипу. Сладкий теплый запах, как за ниточку, привел нас к небольшой тележке: женщина пекла пикаронес - местную сладость, сладкие пончики, жареные в кипящем масле. «Четыре, пожалуйста!» Сеньора раскатала колбаски из теста, ловко скрутила их в колечки, растянула по ширине и бросила в кипящее масло. Полив румяные пончики медовым соусом янтарного цвета, женщина сложила вкусности в бумажный пакетик, который тут же расцвел темными пятнами, и только тогда впервые взглянула на меня: «Приятного аппетита!» Пончики оказались удивительно вкусными, и мы попробуем их еще раз, уже вернувшись из Каньона. Всю площадь, да и весь городок окружало кольцо синих гор, придавая местности ощущение покоя, тишины и отрезанности от мира. И среди всего этого великолепного пейзажа самым главным, сияющим, блистательным, восхитительным элементом была... панамка! Панамка женщин Кабанаконде. С тончайшей детализацией расшитая вручную быстрыми пальчиками молодой девушки или скрюченными руками горной старушки, панама, защищающая от солнца, укрывающая от пыли, нравящаяся мужчинам, надеваемая маленьким девочкам и носимая до самой смерти, головной убор, без которого женщина не выйдет на улицу, выдержанная в определенной цветовой гамме и венчающая женский костюм - панама из Кабанаконде поистине является символом городка.

Женщина за приготовлением пикаронес. Главная площадь Кабанаконде

 

 

 

Кантуа - цветущее кустарниковое растение, «цветок инков», национальный символ Перу

 

 

 

Заселившись в отель, мы бросили рюкзаки и направились по одной из улочек вверх по холму, чтобы увидеть город на закате солнца. Навстречу нам попадались лошади, ослы, собаки, куры, дети, старики, чуть углубленные в дома, но все же сидящие на улице, женщины, несущие огромные вязанки травы, или подростки, собирающие с дневной просушки коровьи лепешки. Вдоль улиц местами росли задеревеневшие кактусы выше человеческого роста, и повсеместно радовал глаз красивейший цветок Перу, почитаемый с инкских времен - кантуа, с длинными трубчатыми цветками розового, пурпурного или белого цвета, - сильными, высокими стволами ища опору у каменных стен домов. В Перу начиналась весна, и, может быть, потому колибри даже вечером целыми стайками кружились у ароматных туннелей цветка инков, переливаясь изумрудным оперением.

Дома потомки инков чаще всего складывают из камней. Спокойно и неровно обтесанные, занесенные в щелях землей и пылью, они дают жизнь пучкам травы, мелким кактусам и семействам простеньких цветов на своих стенах. Жучки и муравьи также не прочь проложить свой путь по каменьям домов. Пробираясь по нанесенным пылевым участкам, насекомые обрушивают струйки маленьких оползней. Дорога, ведущая в горы, была обложена по краям забором из тех же камней, что пошли на постройку домов. Выложенное в 10-12 каменистых слоев ограждение не позволяет овцам и коровам разбрестись по сторонам, пока их ведут к горным пастбищам. Время было позднее, и потому навстречу нам непрерывно попадались коровы и овцы, возвращавшиеся с гор. Маленькие стада подгонялись женщинами в потрясающей красоты национальных одеждах. Традиционный женский костюм региона Кабанаконде состоит из двух-четырех юбок, богато украшенных вышивками, лентами и декоративными швами. Нижняя юбка скроена в пол, верхние - чуть приподняты. Костюм дополняют расшитая блузка в ансамбле с жилетом и разноцветная шляпа-панама, поля которой сзади загнуты наверх. У арыка с водой мы повстречали мальчика, который сосредоточенно привязывал к пенопластовой пластинке палочки и фантики - мастерил свой кораблик, который через несколько секунд понесется по уклону арыка.

Кабанаконде. Небольшая отара овец возвращается с горного пастбища

 

 

 

Мы взбирались все выше. Сеялки, мотыги, старенькие тракторы, повозки со стенками, скрепленными веревками, лошади, овцы, свиньи - все в отдельных загончиках, склон холма расчерчен рядами каменных заборов. Сколоченная из палок калитка в загон, никаких петель или шарниров, дверь открывается за счет гибкости двух подошв от изношенной обуви - находчивость бедных людей поражает воображение. Смотрим сверху на свиней и поросят; помимо корытец с водой и пустых чугунных сковородок, черными кругами лежащих на соломе, вся земля усеяна цветными тряпичными лоскутами. Чем выше поднимаемся мы, тем ниже спускаются сумерки, в горах очень быстро темнеет. Все - дальше не идем. Останавливаемся и смотрим на открывшуюся взору картину. Маленький, распластанный в горной долине городок медленно погружается в сон. Покой. Последние лучи заходящего солнца окрашивают церковь в розово-оранжевые цвета. Расположенные вокруг городка по слонам гор сельскохозяйственные террасы в вечернем контрастном освещении демонстрируют нам свою стройную конструкцию. Какой-то замешкавшийся точка-человечек медленно выползает с тележкой с террас. Тишина. Но больше всего потрясают горы, от рыжих и лиловых до ярко-синих, врезающихся в небо неровной пилой. Красота. Это южные склоны Каньона Колка. И тут раздается ужасающий, нечеловеческий крик. Разбужена засыпающая богиня, скинута сонная пелена с гор, мы возвращены к действительности. Крик осла напомнил нам, что завтра рано вставать, нас ждет Каньон. Мы в Перу, на краю света. Аллилуйя!

Вид на вечерний Кабанаконде и южный склон Каньона Колка

 

 

 

Сельскохозяйственные террасы на фоне южного склона Каньона Колка

 

 

 

Склон Каньона Колка, поросший кактусами

 

 

 

Женщина продает воду на развилке у подъема к деревне Тапай

 

 

 

12 октября. Спуск в Каньон.

Встали рано, подкрепились скромным завтраком, входившим в стоимость проживания, и с небольшими рюкзаками отправились в трехдневный треккинг по Каньону с двумя ночевками. План на день был таков: выходим из города, проходим мирадор (смотровую площадку) Сан Мигель (Mirador San Miguel), спускаемся в ущелье к мосту через реку Колка (2100 метров), далее поднимаемся в деревню Сан Хуан де Чучо (San Juan de Chucho), а от нее - до деревушки Тапай (Tapay) на высоте 2900 метров на другую сторону Каньона.

«Колка» на языке индейцев кечуа означает «зерновой амбар». Дело в том, что в Каньоне еще со времен древних инков создана сложная система сельскохозяйственных ступенчатых террас, используемых и поныне. На выходе из города мы долго любовались их видами. Каждый клочок земли распахан и ухожен, видны молодые побеги кукурузы. Трудолюбивые перуанцы с самого утра уже в поле: целыми семьями, с детьми и собаками. Свернули с шоссе в горы. Тропа в начале пути была очень пологая, спокойная, виды открывались красивейшие. Мы в Андах! Идя по краю Каньона, наблюдали горы на противоположной стороне. Казалось, что они состоят из спрессованного песка, без растительности, все оттенки серого, охристого, умбристого. Местами песок складывался в мелкий рельеф: можно было разглядеть склоны, повороты, заглубления, ущелья, но чаще горы словно стекали вниз лавинами песка. На таком склоне ничего не задерживалось, все, казалось, ссыпается вниз. И, тем не менее, среди этих обсыпов мы видели проложенную дорогу, и совсем редко по ней вдруг, ниоткуда, ползла крохотная машина.

В окрестностях мирадора Сан Мигель Каньон делает поворот, и можно разглядеть весь его головокружительный масштаб и глубину. Так, почти с самого начала трека мы увидели далеко внизу тот самый Оазис, в который мы придем лишь завтра. Зеленый островок посреди бесконечного царства песка и камней. Вдали, в голубой дымке, открывались заснеженные вершины. В некоторых местах горы начинали зеленеть и наполняться цветом: расцветали кактусы, на деревьях набухали почки, многочисленные зеленые пятнышки создавали и вечнозеленые кактусы, вертикально расставленные природой по склонам гор. Но все же ранне-весенний андский пейзаж - это аскетичная палитра серо-охристых оттенков (зато уж они здесь представлены в немыслимом богатстве), скупая, для гурманов, с черными, выжженными за лето кактусами и порыжевшей блеклой травой. Основной цвет в пейзаж вносило небо: жгуче-синее, раскаленное; ярко освещенные каменисто-песчаные горы становились даже светлее него. По мере спуска к реке горы все больше покрывались зеленью, наполнялись жизнью цветов и трав. И вот уже слышен шум реки, чьи воды перекатывались среди белых камней. Мы усилили темп. Какое же это было счастье - снять ботинки и опустить ноги в холодную воду. Несколько минут отдыха. Перекусив тем, что нашлось в магазинчиках Кабанаконде, а это - вафли, бананы и банка консервированного тунца, - мы снова двинулись в путь. Нас ждал подъем почти в километр до деревни Тапай.

Как обычно бывает в наших путешествиях, мы идем той дорогой, которую больше никто не выбирает. Так случилось и на этот раз: все, кого мы встретили у привала на реке, отправились до Оазиса (мы пойдем до него на следующий день), к которому шла дорога с небольшими перепадами высоты. Нам же очень хотелось увидеть горную деревушку, к которой вела одинокая тропа на карте. На развилке, где мы посмотрели на спины уходящих к Оазису путешественников, в тени деревьев, как лесная дева, сидела женщина в традиционной местной одежде. Из широких складок своих многочисленных безумной красоты юбок она доставала банки с Инка-колой или бутылки с ледяной водой. В общем, прекрасная спасительница. Идти до Тапая оказалось трудно, дорога шла по солнцу, виляя в разные стороны, земля была покрыта слоем белой пыли, тропинка обсыпалась. Было очень жарко, вода не спасала от зноя. И когда нам встретилась поилка для животных, где к тому же пил осел, мы, не раздумывая, стали опускать в воду все открытые части тела. Осел благосклонно принял нас в свою компанию.

Наконец, мы добрались до верха тропы и оказались на проезжей дороге, той самой, которую видели с противоположной стороны Каньона. До деревни нужно было пройти небольшой участок по этой дороге, но весь новый ужас состоял в том, что она неумолимо ползла вверх, чего не было видно за небольшой рощицей. И тут из кустов вышел пожилой андиец в деревенской рабочей одежде и широкополой шляпе, в руках он держал огромный мачете с блестевшим на солнце клинком. Оксана подумала что-то о мачете, я же ринулась к нему с единственным вопросом: «Как долго идти до Тапая?» Нам ответили, что через три минуты придет автобус, вон он там уже виден на повороте. Мы загрузились в автобус, где кроме нас и пожилого андийца сидели лишь водитель и еще одна женщина. Они хорошо знали друг друга и сразу разговорились. Уже потом, у хозяйки постоялого двора в Тапае, мы узнали, что до деревни автобус ходит один раз в день (на него-то мы и попали каким-то чудом), и то не ежедневно. Раньше, когда не было этой дороги, жители деревни добирались до Кабанаконде (это - цивилизация) на мулах, день туда и день обратно. Они шли точно так же, как и мы: сначала нужно спуститься до самого дна Каньона, а затем подняться вверх до Кабанаконде. А два года назад проложили дорогу, и жизнь наладилась. Теперь они уже не так отрезаны от цивилизации, хотя в нашем понимании мы были все же на краю света.

Постоялый двор «У Марухи». Деревня Тапай

 

 

 

В Тапае мы поселились у Марухи, хозяйки единственного в здешнем поселении постоялого двора для путников. Жилище у Марухи колоритное - настоящий двор в горной деревне в Андах. Все строения, и жилые и хозяйственные, сложены из камня; такие же каменные ограды, правда, в соседстве с ограждениями из эвкалиптовых стволов; весь пол на участке вымощен круглыми голышами. Повсюду развешаны шкуры, наверное, для просушки. Посреди двора - большой навес, венчаемый черепом быка, под которым расположены два круглых стола, накрытых скатертями с инкскими орнаментами, длинный деревянный стол, лавки и стулья. Все из дерева, лавки сколочены из того же эвкалипта. Отдельно стоит деревянное кресло, его поворачивают и переносят по двору в зависимости от движения солнца. Вся мебель для сидения застелена шкурами лам, альпак, овец. На участке небольшой огород, курятник, загон для скота, сарай для инструментов, верстак, отдельная летняя кухня с дровяной печкой, высеченное из камня корыто-раковина для мытья посуды и стирки. У ворот расположена клетка с морскими свинками, их в Перу едят наравне с курицами. Нас поселили в отдельном домике для гостей, спросили, едим ли мы мясо, и отправили гулять в ожидании ужина на два часа.

Любопытная альпака выглядывает из окна нежилой башни. Деревня Тапай

 

 

 

Церковь на главной площади деревни Тапай

 

 

 

Деревня Тапай оказалась похожей на призрак: пустые дома, разрушенные дворы. Казалось, что все разъехались в поисках новой жизни. Однако на главной деревенской площади ведется реставрация местной церкви, мы даже заметили на строительных лесах рабочего в оранжевом комбинезоне. Прошла старушка с вязанкой хвороста, как у Милле. Поджарый мужичок волоком за веревку протащил по пыльной дороге ящик Инка-колы, женщина в красивой панаме провезла в тележке два ящика с газировкой, парни несут ведра с водой, за ними увязалась собачонка - каралькой хвост. Немного углубившись по улочке по дворы, мы обнаружили высокую каменную башню с прямоугольными оконными проемами, в которые виден зеленый бурьян. И среди этого бурьяна из окна на нас взирает любопытная альпака. Она нам удивилась не меньше нашего. Какое это было умилительное зрелище: словно прекрасная царевна ждет в башне своего суженого. Мы посмеялись, пощелкали фотографии и пошли дальше на встречу с поросятами, собаками и овцами. Животных в Тапае больше, чем людей. Посреди деревни заметили оборудованное футбольное поле, что, кстати, не редкость. В деревенских поселениях обязательно должны быть церковь, муниципалитет, центр здоровья (что-то вроде больничного пункта) и футбольное поле.

Полюбовавшись видами вечерней горной деревушки, вернулись к Марухе на ужин. Пришлось подождать еще минут пятнадцать прежде чем на столе появилось первое блюдо - овощная похлебка с маисом, горячая, густая, ароматная. Оказывается, мы именно о ней мечтали весь день. На второе была... альпака с рисом и овощами. Мы содрогнулись от жалости - царевна в башне, с ресницами, томным взглядом и мягкой шерсткой. Но, решив не огорчать Маруху и ее мужа, который также ужинал с нами за столом, мысленно попросили прощения у бедного животного и ... съели царевну. Вместо чая нам заварили листья коки. Это был первый раз, когда мы их попробовали и испытали на себе их чудодейственную силу. Потом уже коку мы заваривали каждый день, поскольку пристраститься к ней проще простого.

Мы еще немного поговорили с хозяевами (они показались нам очень милыми, радушными и словоохотливыми людьми) и пошли спать. Спали под пятью одеялами, тяжеленными, шерстяными, из альпаки. Такое количество одеял (три или пять) дают в Перу почти всегда, так как ночи в Андах очень холодные, а центрального отопления в стране нет. Ночью, не сговариваясь, мы обе покинули свои шерстяные нагретые коконы и выползли на улицу смотреть небо! Это было самое темное небо, которое мне приходилось видеть: чернильно-синее, глубокое, густое - и много-много ярких звезд, складываемых в незнакомые рисунки созвездий южного полушария. Совсем другое небо! Небо с другой стороны планеты Земля!

Такие кресты устанавливают у подхода к населенным пунктам в Андах

 

 

 

13 октября. Дорога из деревни Тапай до Оазиса.

Наутро Маруха накормила нас завтраком, и мы оставили ее гостеприимный дом. Напоследок она объяснила нам, как покинуть деревню и выйти на тропу, идущую в Оазис San Galle. Но, оказалось, мы вышли бы и без ее наставлений. Местный пес, крупный щенок, озорной и непоседливый, увидев нас, обрадовался ранним пешеходам и счел своим долгом довести нас до края деревни. Он бежал по дороге впереди нас, потом возвращался, в нетерпении подгоняя ползущих, в его понимании, людей, останавливался у каждого поворота и, не желая долго ждать, лаял. В своем неуемном восторге и стремлении поскорее выпроводить нас из своей деревни, милый песик даже повалил Оксану с ног, попросту сбил. При падении главное было, конечно, не разбить фотоаппарат, хотя собачья отметина на корпусе все же осталась. Проводив нас до креста, которым в Перу обозначают начало деревень, щенок остановился и громким лаем стал с нами прощаться. Мы его звали с собой дальше, хоть на чуть-чуть, но он отказался: из деревни - ни лапой. Я вас вывел и все, гуляйте дальше без меня. Мы сказали ему спасибо, потрепали его за ушками и пошли своей дорогой.

Вид на Оазис Сангайе

 

 

 

Пальмы, растущие в Оазисе Сангайе у реки Колка

 

 

 

Сегодня нам предстояло лишь спускаться: Оазис располагается на дне Каньона. Но спуск вышел не таким уж простым. Тропа еще сильнее вчерашнего сыпалась, уползала из-под ног, катилась мелкими камешками. В одном месте участок тропы завалило песчаным оползнем, и мы шли почти по колено в песке. Горы открывались во всей красе: серый цвет сменился на все оттенки желтого, розового, терракотового, в некоторых, особенно красивых участках горы набирались полосками разных цветов. Кактусы выпускали зеленые побеги, опунция пышно цвела, собирая насекомых на весеннее пиршество. В горы пришла весна. Мы проходили через огромные поляны кактусов и через сельскохозяйственные террасы, возвращавшиеся к жизни, через такие же, как Тапай, призрачные деревни и горные речки, ненадолго вынырнувшие из-под каменной толщи. Дорога по Каньону была прекрасной, солнце светило изо всех сил, хотелось пить, хотелось прохлады. И вот спуск стал совсем крутым, на каждом повороте мы видели зеленый Оазис с голубыми бассейнами и цветущими полянами. Этот клочок зелени среди желто-серых гор выглядел нереальным, казался оптическим обманом. Мы испытали всю гамму чувств, когда желаемого хочется достигнуть во что бы то ни стало, когда мечта заставляет тебя почти бежать. И вот уже мы видим водопады, склоны гор утопают в зелени, шумит река, запахи стали сильными, влажными.

Перейдя через мост, мы достигли Оазиса. Идиллическое место: под ногами прохладная зеленая трава, цветы, орошаемые поливочными фонтанчиками, огромные деревья авокадо, пальмы. А ведь только что мы волочились практически по пустыне, с песчаными заносами и зарослями высохших кактусов. Оазис находится на высоте 2100 метров, стены Каньона охватывают его плотным кольцом и поднимаются на самую большую высоту 4300 метров. И вот впереди у нас целый день в раю: хочешь соки, хочешь пиво, блюда на выбор, бассейн с прохладной водой и повсюду мягчайший ковер зеленой травы. Бабочки летают, птички порхают, а по склону ползут вниз уставшие путники - спешат, как и мы когда-то, в Оазис.

Выходы базальтовой породы на участке подъема Оазис Сангайе - Кабанаконде

 

 

 

14 октября. Подъем от Оазиса до Кабанаконде. Черное солнце. Прощание с Каньоном.

Переночевав в раю, утром мы собрались в путь. Впереди нас ждал самый трудный участок трека - крутой подъем с 2100 метров на 3300. Мы его, признаться, опасались. Он, действительно, оказался трудным: белая, ослепительная для глаз дорога петляла из стороны в сторону, редкие засохшие кактусы не давали тени, питьевая вода была на исходе. Горы вновь стали серыми, аскетичными, они проверяли нас. Все чаще стали попадаться выходы базальтовой породы, которые представляли собой скопление подогнанных друг под друга каменных столбиков правильной геометрической формы. Практически совершенные столбы выглядели так, будто они специально выточены человеческой рукой, а не самой природой . Подобное чудо мне доводилось видеть в ущелье Гарни в Армении. Несколько раз на этом крутом участке мы встречали символические могилы мулов - сложенные из камней холмики с крестом наверху и с металлическими подковами, укрепленными среди камешков. Эти могилки складывают на том месте, откуда мул сорвался в пропасть. Проходящие путники останавливаются, сочувственно осматривают место, некоторые тут же находят среди спутанной травы скупой бледный цветок и кладут рядом с крестом. Все предупреждения путеводителей не останавливают туристов: многие предпочитают подниматься от Оазиса на мулах или лошадях, внизу существует большой загон, отданный под стоянку животных. Погонщики в Оазисе пугают путешественников сложностью маршрута и дают погладить своих крепких кормильцев с надеждой, что услышат: «Да!»

Солнечное гало в Андах

 

 

 

Горы южного склона Каньона Колка

 

 

 

На середине пути дорога еще сильнее завиляла. Смотря вверх, казалось, что повороты заканчиваются, но по мере подъема гора немилосердно открывала все новые и новые участки. Оксана шла стойко и терпеливо, я же начала роптать и проклинала эту бесконечную дорогу. А, как известно, в горах нужно иметь чистые помыслы и слова, в горах все исполняется... И вот тут мы увидели нечто. С неба на нас смотрел страшный черный глаз исполинских размеров. Его светящийся зрачок пронзал до самых внутренностей. Мы лишь смогли вымолвить: «Что ЭТО?» Откуда он возник на синем небе, почему именно в тот момент, когда я высказала недовольство? Разумеется, я восприняла это как знак, от которого еще долго потом не могла отойти. Еще какое-то время глаз ужасал нас своим чудовищным размером и непроницаемой темнотой, а потом он рассеялся, так же внезапно как появился. Волшебство! Потом уже я прочитала об этом оптическом феномене, которое называется солнечное гало, но в тот момент оно воспринималось иначе. После гало на небе залетали долгожданные кондоры, мы стояли и долго наблюдали за их свободным парением. И потом, уже постоянно, мы только и успевали вскрикивать: «Вон еще один! Смотри!»

Приближалось расставание с Каньоном. Все выше и выше, и вот мы увидели столбы с проводами - цивилизация. Почти пришли. Еще несколько витков вместе с кондорами - и мы добрались до эвкалиптовой рощицы, где в тени беседки сидела нарядная девушка в национальном костюме и прекрасной панаме с загнутыми полями. «Ваши билеты», - ласково спросила она, сделала дыроколом дырки в наших билетах (Каньон Колка является национальным парком, и вход туда стоит 70 солей или почти 30 долларов) и спросила, как нам понравилось в Каньоне. Мы ответили восторженными эпитетами, отдохнули, допили оставшуюся воду, посмотрели на Каньон сверху и, счастливые, пошли по дороге до Кабанаконде.