Есть такая профессия – экспонаты защищать
Автор публикуемой статьи, искусствовед Ирина Геннадьевна Кузнецова, чей путь в музейной профессии начинался в Новосибирской картинной галерее, долгое время возглавляла службу безопасности Государственного Русского музея. На этих страницах она делится с читателями своими многолетними наблюдениями и размышлениями о работе музейных смотрителей, о связанных с ней стереотипах и о реальном собирательном образе этих сотрудников, об их роли в жизни современного музея.
Несколько лет назад я составляла иллюстрированную памятку в помощь начинающему музейному смотрителю - подробную инструкцию, которая предоставляет возможность получить ответы на многие практические вопросы, возникающие в процессе повседневной музейной работы. Там я разместила картинку «Мона Лиза вяжет на стуле в экспозиционном зале».
Конечно, стереотип «вяжущей бабушки» или «злобной старушки» совершенно не отражает сути профессии музейного смотрителя. Побеседовав на эту тему с разными людьми - журналистами, музейными специалистами, деятелями культуры, - я сложила для себя своеобразную мозаику мнений. Например, очень известный журналист на вопрос о том, каков в ее представлении образ смотрителя, ответила: «Следит за тем, чтобы я чего не стырила и не трогала сальными пальчиками экспонаты. Неприятно, но необходимо». А другой журналист сказал: «Было бы удобно, если бы “бабушка” могла ответить на вопросы, но если нет, не страшно, пусть себе вяжет. Рассматриваю профессию как гуманитарную помощь пенсионерам с их нищенскими доходами».
Мне ближе высказывания моих коллег – музейщиков. Ведь они знают проблему изнутри, работая долгие годы в музее и понимая в деталях многие задачи сохранения экспонатов. Суждение музейщиков со стажем очень важно в разговоре о сущности музейной профессии. Например, Алексей Григорьевич Бойко, ведущий методист Русского музея, лауреат Государственной премии в области литературы и искусства, не согласен с тем, что работа смотрителя – гуманитарная помощь, поскольку помощь дается задаром. «У нас в России музейный смотритель – не специальность, а занятие, - сказал он в одной из наших бесед. - Это – для внимательных и выдержанных людей с высоким чувством собственного достоинства, но без гордыни и с интересом к культуре. И это очень важная социальная ниша для них».
Я полностью поддерживаю это мнение. Музейный смотритель обязан быть гостеприимным по отношению к публике и в то же время он должен заботиться о целостности экспонатов, находящихся под его присмотром. Его можно назвать специалистом в области общения. От приема, который он оказывает посетителям, от его способности быть их собеседником и при этом побудить гостей соблюдать определенные правила во многом будет зависеть доброе имя музея. Для меня смотрители - это ценные помощники в работе. У них можно учиться многому, например, приветливости и терпению.
Форма галерейного служителя Русского музея императора Александра III. 1898 Государственный Русский музей |
Зимняя форма галерейного служителя Русского музея императора Александра III. 1898 Государственный Русский музей |
Первое известное упоминание о музейном смотрителе относится к 1774 году. Во времена императрицы Екатерины II эту должность занимали мужчины, а дело часто передавалось по наследству. Правда, круг обязанностей таких работников был шире, чем теперь: они вели учет, хранили и даже реставрировали предметы музейной коллекции. Смотрители тогда (и до 1914 года) относились к штату чиновников министерства народного просвещения Российской империи, просто так на эту службу было не поступить. Прототип же современного смотрителя появился только в конце XIX века и стал именоваться галерейным служителем.
В августе 1897 года был утвержден штат готовящегося к открытию Русского музея императора Александра III. У его истоков стояли ученые, искусствоведы, историки, этнографы, археологи, архитекторы - Д.И. Толстой, А.Н. Бенуа, П.А. Брюллов, П.И. Нерадовский, Н.П. Сычев, П.И. Столпянский, М.П. Боткин, А.А. Миллер, Н.Н. Пунин и многие другие. Образовательный ценз сотрудника Русского музея был очень высок, поэтому кандидатура каждого вновь поступающего серьезно обсуждалась — это был своего рода конкурс. Конечно, работа крупнейших искусствоведов, музейных деятелей, реставраторов и архитекторов способствовала прославлению Русского музея. В то же время в нем существовал и институт простых служащих - вольнонаемных работников, которые находились в распоряжении заведующего зданиями музея (он же — секретарь Августейшего Управляющего музеем). В их число, по данным за февраль 1898 года, входили вахтеры, галерейные служители, часовые, швейцары, церковный сторож, а также рабочие разных специальностей (столяр, слесарь, кочегар, маляр, печник, садовник и т.п.). Все они были подчинены определенной иерархии, имели свои обязанности, сформулированные в «Правилах служащих музея» (1897), и специально разработанную форму. Коллектив служителей в 1900 – 1910-х годах возглавлял отставной офицер Г.С. Лобус. На эту должность часто шли отставные военные. В архиве Русского музея есть фото бравых усатых отставников в форме. Это часть музейной летописи.
Известно, что многое для развития службы тогдашних смотрителей музея сделал Николай Николаевич Пунин. Он лично участвовал в строгом отборе каждого человека, проводил с кандидатами беседы об искусстве, инструктировал их и всячески способствовал тому, чтобы люди отвечали высокому званию музейного работника. Для сплочения коллектива у входа устраивали спевки, а также проводили концерты.
Когда в 1898 году Михайловский дворец открыл свои двери, посетители входили не через цокольный этаж, как сегодня, а через парадное крыльцо. Между каменными львами людей встречал швейцар с огромными счетами на подставке. Когда заходил человек, он щелкал костяшкой вправо, а когда выходил – влево. Так вели учет посетителей. Музей в начале своей истории работал только в дневное время и насчитывал всего около тридцати залов, но уже тогда за порядком в них присматривали служители.
Государственный Русский музей. Строгановский дворец Из проекта «Guardians of Russian art museums» |
|
Энди Фриберг |
Государственная Третьяковская галерея Из проекта «Guardians of Russian art museums» |
|
Энди Фриберг |
Сегодня каждый посетитель музея видит, что, за редким исключением, в залах работают дамы. Многие мои собеседники, как бы в шутку, называют их «бабушки», «старушки». Хотелось бы развеять такие мифы о возрасте. Недавно в Русском музее была составлена диаграмма возрастов музейных смотрителей. Результат оказался следующим: большая часть коллектива (48,5%) - в возрасте 60 - 69 лет; 26% составили 40 - 59-летние; 20% сотрудников достигли 70 - 80 лет; 5,5% - от 20 до 30 лет. Кроме того, среди смотрителей Русского музея было проведено анкетирование. Оно показало, что из 59 опрошенных 35 работников имели технические и иные специальности, 17 – гуманитарное и художественное образование. Только один человек указал, что его профессия – музейный смотритель. Но при этом все участники анкетирования сообщили, что всегда увлекались искусством, идут на работу с удовольствием, любят музей и считают его «продолжением жизни и местом внутренней самоорганизации и познания нового».
Сейчас особенно усилился интерес к музеям, выросла их посещаемость. Работа современного музея усложнилась разнообразием выставочных проектов, необычностью оформления экспозиционных пространств, да и посетители стали иными. В анкете музейного смотрителя я среди прочих поместила такой вопрос: что для Вас предпочтительнее - пустой зал без посетителей или выставочный ажиотаж? Удивительно, но большинство респондентов предпочли ажиотаж пустым залам. Поэтому, в продолжение разговора о «вяжущих злобных старушках», хочется сказать, что не уснешь, и спицы не достанешь…
Интерес к культуре вообще и к изобразительному искусству в частности возник не сегодня. К примеру, в 1910 году Русский музей посетило 175 768 человек – по тем временам это был действительно «музейный бум». Феномен современного интереса к миру искусства также нелепо отрицать. Он возник в последние несколько лет, и единого убедительного объяснения ему мне слышать до сих пор не приходилось. Все помнят огромные очереди на выставки Айвазовского и Серова, жалуются на тесноту в вестибюлях и гардеробах, на духоту в залах, но все равно идут в музей, пишут восторженные отзывы и вновь собираются вернуться. И в этой ситуации смотрителям не до чтения…
Смотрителям действительно читать нельзя. Равно как и другим образом отвлекаться от служебных обязанностей. Они должны постоянно следить за порядком в зале, препятствовать краже или порче экспонатов, наблюдать за температурно-влажностным режимом и т.д. Со стороны может показаться, что активных действий в работе музейных стражей мало. Но многое остается за кадром. Например, рабочее утро, когда музей готовится принять посетителей. Смотритель в это время приступает к своим обязанностям. Он сверяет позальные описи, проверяет состояние интерьера. Экспозиционный зал не должен оставаться без присмотра: даже если служитель уходит на перерыв, его подменяет напарник. Эта «смена караула» отражается в листе приема и передачи зала.
Государственный Русский музей Из проекта «Guardians of Russian art museums» |
|
Энди Фриберг |
Современный музейный смотритель должен сопереживать музейному процессу – без этого он не может быть в профессии. Американский фотограф Энди Фриберг (Andy Freeberg) снял интересную серию фотографий о смотрительницах [1]. Посещая известные музеи России, он обратил внимание на то, что сотрудницы, сидящие в залах, удивительным образом соответствуют картинам, за которыми они присматривают, в некотором роде дополняя их. Энди был так потрясен этим наблюдением, что не только сделал фотографии, но и поговорил с каждой из женщин. Он узнал, что часто смотрители могут выбирать, у каких картин им придется сидеть. Причины же, по которым они выбрали такую работу, назывались разные – от духовной близости к искусству до «это лучше, чем сидеть у подъезда».
Французский режиссер, автор и исполнитель Мохаммед Эль-Хатиб (Mohamed El Khatib) создал для парижской аудитории перфоманс, а для широкой публики - короткометражный фильм «The Guarding Party (Guardien Party)», в котором представил взгляды смотрителей различных музеев на свою работу [2]. Они поведали нам с экрана о смешных, сложных или трогательных моментах своей жизни. А иногда эти сотрудники так чудесно говорят о том, что находится в зале. Смотрительница одного из залов Михайловского замка рассказывала моим друзьям про историю Павла I, его окружение и семью, как про своих близких знакомых...
Я много лет начинала свой рабочий день с обхода экспозиционных залов, не всех, конечно, – «гуляла» выборочно. Иногда обходы выпадали на выходной день, и в залах было пусто. В этой пустоте и зал, и музей воспринимаются иначе – не хуже, но по-другому… Я не представляю себе музей без смотрителя. И дело не в том, что опасаюсь за сохранность экспонатов. Музейный смотритель сегодня - это душа музея.
Конечно же, смотрителем может работать человек с любой профессией и любым образованием. Необходимо только уметь общаться с людьми и любить искусство. Смотрители музеев нужны всегда. Они находятся на переднем крае, напрямую сталкиваясь с проблемами поддержания сохранности экспонатов. Они – опора музея и коллекции.
А вы можете себе представить современный музей без смотрителей?