Портрет полковника Стюрлера

09 июля 2010
В.А. Варнек
Портрет полковника Н.К.Стюрлера
  Портрет полковника Н.К.Стюрлера
  А.Г. Варнек
 
 
 

Художник-портретист Александр Григорьевич Варнек (1782–1843) родился и всю жизнь прожил в Санкт-Петербурге. Именно здесь, в Государственном Русском музее и в Научно-исследовательском музее Российской Академии художеств, хранятся многие его работы – тридцать пять произведений живописи и около пятидесяти рисунков. Десять его картин находятся в Москве, в Третьяковской галерее, и примерно двадцать – в региональных музеях страны. Около ста пятидесяти работ художника в настоящее время считаются утерянными. Два произведения из наследия А. Г. Варнека принадлежат Новосибирскому художественному музею, и об одном из них - портрете флигель- адъютанта, полковника лейб-гвардии Гренадерского полка Николая Карловича Стюрлера, поступившем в новосибирскую коллекцию в 1958 году из Павловского дворца- музея, - хотелось бы рассказать в предлагаемой статье.

Заинтересовавшись личностью полковника Стюрлера, автор настоящей статьи попытался на основании тех крупиц информации о нем, которые удалось найти в литературе и Интернете, воссоздать его биографию.

Николай Карлович (Николаус Людвиг) Стюрлер родился около 1783 года в Берне. В 1811 году швейцарский подданный Лагарп, бывший воспитатель великого князя Александра Павловича, прислал его в Россию и письменно просил у своего воспитанника, императора Александра I, покровительствовать своему земляку, в результате чего Стюрлер был определен поручиком в Семеновский полк. В 1814 году он был произведен в капитаны, а примерно через пять лет – в полковники.

Вот что сообщает о Стюрлере в своем дневнике один из «спутников» Пушкина Павел Пущин: «Капитан Стюрлер поступил на русскую службу до кампании 1812 года. Он, кровный аристократ, ненавидел французов. В Семеновском полку мы с ним сдружились; он был очень храбрый офицер». Другой «спутник» Пушкина Иван Якушкин, знакомый и сослуживец Стюрлера, также называет его замечательно храбрым и педантом по службе. По-видимому, в эти первые годы службы храбрость Стюрлера и была отмечена Георгиевским крестом 4-й степени.

В апреле 1818 года Стюрлер стал командиром 1-го карабинерского (по другим источникам – Несвижского 4-ого гренадерского) полка, а 8 декабря 1821 года он был назначен командиром лейб-гвардии Гренадерского полка. Это была высокая честь для иностранца: в числе командиров данного полка до этого значились многие видные военачальники, в том числе герои Отечественной войны 1812 года генералы П. А. Строганов и П. Ф. Желтухин.

В миниатюре «Два портрета неизвестных» В.С. Пикуль, рассказывая о декабристе Иване Жукове, служившем в этом полку, вскользь упоминает и Стюрлера: «Поначалу Иван состоял адъютантом генерала Желтухина, но имел несчастье нарваться на ревностного службиста Стюрлера: – Почему не спешите отдать мне честь? – Извините, Николай Карлович, не успел. – А почему воротник не застегнут доверху? – Растерялся и не успел застегнуть. – Так я вас во фронт поставлю, чтобы впредь успевали и честь отдавать высшим чинам, и крючки на себе застегивать». Нужно сказать, что Стюрлер плохо владел русским языком, поэтому Валентин Саввич, похоже, несколько переборщил, приписав полковнику те слова, которые он якобы произнес в этом диалоге…

Император Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года
  Император Николай I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года
 
 
 

В день восстания на Сенатской площади, 14 декабря 1825 года, полковник Стюрлер сделал свой выбор, присягнув Николаю I. Принятое решение стоило ему жизни, и в то же время имя полковника благодаря этому вошло в историю. Но вошло как-то негромко. В публикациях о событиях на Сенатской площади обычно рассказывается о том, как во время переговоров с восставшими декабрист Каховский смертельно ранил прославленного генерала, героя Отечественной войны 1812 года, военного губернатора Петербурга М. А. Милорадовича. Тут же, попутно, упоминается и полковник Стюрлер, ставший еще одной жертвой Каховского. Погиб он, пытаясь остановить солдат своего полка, бегущих на площадь, чтобы присоединиться к восставшим.

Вот как рассказывает о гибели полковника Стюрлера в своих мемуарах барон М.А. Корф: «Встретив Стюрлера посреди самого скопища мятежников, у памятника Петра Великого, Каховский спросил его по-французски: «А вы, полковник, на чьей стороне? – Я присягал Императору Николаю и остаюсь ему верен, – отвечал Стюрлер. Тогда Каховский выстрелил в него из пистолета, а другой офицер закричал: – Ребята! Рубите, колите его – и нанес ему сам два удара саблей по голове. Стюрлер, смертельно раненый, сделал с усилием несколько шагов, зашатался и упал».

Сходная версия происшедшего воспроизводится писателем Д. С. Мережковским в трилогии «Царство зверя»: «Полковой командир Стюрлер, все время бежавший рядом с солдатами, умолял вернуться их в казармы. Вы за кого? – спросил Каховский, подбегая к Стюрлеру с пистолетом в руках. – За Николая! – ответил тот. Каховский выстрелил. Стюрлер схватился рукой за бок и побежал дальше. Двое солдат со штыками – за ним. – Бей, коли немца проклятого! Штыки вонзились в спину его, и он упал. Лейб-гренадеры соединились с московцами».

В других источниках описание этой сцены не содержит каких-либо диалогов между Каховским и Стюрлером.

Так или иначе, но полковник получил смертельное ранение и был доставлен с площади в один из ближайших домов, принадлежавший князю А. Я. Лобанову- Ростовскому. Дом этот с двумя львами у входа, построенный в 1820 году архитектором Огюстом Монферраном, и сейчас является одной из достопримечательностей Санкт-Петербурга. Как пишет Корф, в доме Лобанова Стюрлер скончался от ран на следующий день.

После гибели полковника осталась семья: жена Мария Ивановна, урожденная баронесса Зальца (24.05.1798 –01.02.1883), и двое детей – дочери было три года, а сыну – всего три месяца. Дочь, Мария Николаевна (1822 – 1902), вышла замуж за Владимира Ильича Вестмана, носила фамилию мужа, похоронена на Новодевичьем кладбище Санкт-Петербурга. Сын, Александр Николаевич (8.09.1825 – 21.05.1901), сделал блестящую военную карьеру. Дослужился до чина генерала от кавалерии и входил в свиту императорского двора. Всю жизнь находился при императорских особах, имел множество высоких наград и титул графа. Был женат на Анне Владимировне Вестман (1855 – ?), от которой у него была единственная дочь Мария (1899 – ?). Похоронен на Смоленском лютеранском кладбище.

Судя по всему, семья полковника Стюрлера, отдавшего жизнь за Николая I, не была забыта ни им, ни другими представителями царского двора и имела все возможные привилегии.

Но вернемся к портрету погибшего полковника. Не будучи искусствоведом, не берусь обсуждать его художественные достоинства. Хотя, как зритель, могу сказать, что портрет этот не производит на меня такого впечатления, как, например, образы генералов, героев Отечественной войны 1812 года А. Тучкова и П. Коновницына, запечатленных А. Варнеком (оба портрета находятся в музее-заповеднике «Бородинское поле»). Впрочем, зная краткие характеристики Стюрлера, данные ему современниками, вполне веришь, что изображенный на портрете военный был ревностным службистом и педантом.

Если же видеть в Стюрлере преимущественно историческое лицо, то все это становится не главным, и возникают совсем другие вопросы – прежде всего, вопрос о времени написания портрета. В Новосибирском художественном музее это произведение датируется второй четвертью ХIХ века. Такая датировка позволяет рассмотреть, по крайней мере, две версии.

Согласно первой из них, портрет был написан через какое-то время после смерти Н.К. Стюрлера на основе портрета-прототипа. В практике работы А.Г. Варнека хорошо известен пример создания им в 1814 году посмертного портрета президента Академии художеств графа А. С. Строганова, умершего в 1811 году. При выполнении данного произведения он взял за основу портрет графа, исполненный французским художником Ж.-Л. Монье в 1804 году.

Был ли у портрета Стюрлера прототип, мне неизвестно. Но можно сомневаться в этом, так как обычно заказы художникам делали военные уже более титулованные, чем Стюрлер. Кроме того, у последнего были маленькие дети и проблемы с деньгами, по свидетельству упомянутого выше Якушкина. По этим причинам есть, как мне кажется, основания рассмотреть и другую версию. Согласно ей, художник успел побывать у смертного одра своей модели и сделать за короткое время наброски лица полковника, послужившие в дальнейшем основой для живописного портрета.

Дом князя А.Я. Лобанова-Ростовского
  Дом князя А.Я. Лобанова-Ростовского
 
 
 

Гипотеза о написании портрета Стюрлера сразу после смертельного ранения принадлежит новосибирскому журналисту В. Никулькову (газета «Николаевский проспект» № 45 от 30 ноября 2007 года). Специалисты относятся к ней критически, считая, что вряд ли художник в доме Лобанова стал бы писать сам портрет. Но нельзя, как мне кажется, исключить того, что Варнек побывал там и, может быть, тайком запечатлел черты лица Стюрлера. Действительно, проживал художник довольно близко от дома Лобанова, благодаря чему он вполне мог оказаться в это время в нем.

Есть на портрете Стюрлера такая деталь, которая заслуживает специального обсуждения. Это вензель с первой буквой имени Николая I на эполетах полковника. Чтобы обсудить эту деталь, оттолкнемся от известного исторического факта. Согласно официальному списку шефов лейб-гвардии Гренадерского полка, которым до гибели командовал Стюрлер, шефом полка именно 14 декабря, в день восстания на Сенатской площади, стал император Николай I. Конечно, в этот день император вряд ли стал исполнять свои «шефские» обязанности, но приказ такой был, очевидно, написан если не в этот, то в последующие дни.

В соответствии с этим приказом на эполетах гвардейцев полка должен был появиться вензель в виде буквы «Н», вышитый золотом. Появился он, очевидно, по этой же самой причине и на портрете полковника Стюрлера. Но делать на этом основании какие-то выводы о дате написания портрета, по-видимому, не стоит. Хотя можно предполагать, что полковник Стюрлер стал первым гренадером полка, удостоенным данного вензеля.

Автор статьи надеется, что приведенные в ней сведения позволят посетителям Новосибирского художественного музея не просто мельком взглянуть на портрет Н.К. Стюрлера, а задержаться и остановить на нем взгляд.